Расстрел вахабитского имама Сулейманова С.

В этой чудесной самобеглой коляске царского пошиба перемещался и вращал тяжелыми колесами планету в обратном направлении скромный, как стеснительный пациент на приеме у женщины-дерматовенеролога, гражданин Сулейманов Сулейман Магомедович, 1993 года рождения, житель села Кокрек, числившийся охранником  педагогического колледжа города Хасавюрт.

Несмотря на свою молодость, 22-летний Сулейман Магомедович, неспешно попиравший планету крузаком, трудился также «имамом» маленькой мечети в поселке Кокрек. Почему в кавычках написано слово «имам»? Дело в том, что, будучи упоротым ваххабитом, он по определению не мог являться имамом, так как не имел ни образования, ни опыта, ни мало-мальски достойных знаний в фикхе.

Впрочем, младоимама никто не упрекает во владении автомобилем, на который среднестатистическому российскому гражданину придется работать 15 лет без пропитания, к тому же продав обе почки. На фоне того, что в той же Москве у бездомных и безработных угоняют «Бентли», пухлогубые девицы с иксатыми ногами щеголяют в насос…подаренных «Поршах», а в карельском Петрозаводске в какаху пьяный поп давит иномаркой тетку на пешеходном переходе, наличие у захолустного «имама» крузака удивления не вызывает. Гораздо интереснее то, что «имам», состоявший на профучете, как хорошо прокопченный ваххабит, был одновременно и местным «кадием», назначенным в 2014 году ныне покойным главарем хасавюртовской бандгруппы Туралом Атаевым, известным под кличкой «Кажарский конь».

Кажарский конь обожал деньги и закидывал флэшки со своим бормотанием местному купечеству, даже не особо заботясь о соблюдении минимально необходимого священного антуража, для которого в речь необходимо хотя бы изредка вставлять «джихад», «закят», «субханалла» и другие модные словечки в различных сочетаниях. Конь ограничивался указанием суммы в 2-5 млн рублей, постановкой срока и обещанием покарать за невыплаты. Правда, всего, чего он добился в итоге, стала копеечная пулька спецназера да туфля на отвратительной роже, которую пришлось потом выбросить, дабы не охарамиться (туфлю вместе с парой, а не рожу Коня).

В общем, недоросль Сулик стал кадием по указке Коня, которому оказывал услуге по наводке и обработке местного населения одами в его славу. Когда Коня не стало, Сулейманов не стал горевать о потере хозяина, а занялся более прибыльным и безопасным бизнесом, весьма схожим с новейшими, но в то же время хорошо зарекомендовавшими себя британскими традициями.

Общеизвестно, что выходцы из стран Азии и Ближнего Востока, осев в столице и пригородах туманного Альбиона, настолько яростно блюдут законы шариата, что организовали свою неформальную «шариатскую полицию», и поддерживают строгий уставной порядок с помощью соответствующих шариатских патрулей. Эти патрули отнимают банки с пивом у дебелых уличных британцев, таскают за волосы непокрытых девок и, в общем, насаждают шариат всеми доступными способами, последним из которых стало прилюдное убийство английского курсанта ножом, после чего убийца сразу же дал пафосное интервью о своем крепчайшем, как шотландский виски, имане.

Чопорные англичане считают что их мокрый, как морда больного бульдога, Лондон — пуп земли. Не менее чопорные жители Хасавюрта и Хасавюртовского района с полным основанием считают, что Лондон никакой не пуп, а пуп, несомненно, Хасавюрт, а потому, в отличие от британцев, куда трепетнее относятся к своему ареалу обитания. В отличие от постоянно попадающих впросак со своими дурацкими открытиями «британских ученых», ставших синонимом посмешища, хасавюртовские ученые давно и убедительно доказали, что с любым один на один выйдут, а потому все основные научные и социальные движухи зарождаются и развиваются именно в нем. Например, тот же шариатский патруль.

Шариатский патруль с ваххабитскими особенностями — уникальное явление. Задолго до лондонских коллизий, основанный овахерившимся братом бывшего непотопляемого, как атомный ударный авианосец, мэра Сайгидпаши Умаханова, Ахмедпашой, этот патруль, состоящий из наиболее охамевшей ваххабитской братии, на практике совместил шариат и выгоду, чего не удалось даже новоиспеченным пакистанским британцам.

Проблему поддержания шариатского порядка этот умахановский патруль решает путем бомбежки гостиниц, саун, шашлычных, торговых точек и прочих заведений, которые беззастенчиво торгуют «харамными» товарами и не менее харамными услугами. Строгий, как британская государственная няня, патруль указывает, что харам нельзя, а потому придется либо передать товар честнейшим шариатским патрульным либо выплатить штраф… до следующего визита. Таким образом, владелец может штрафоваться и экспроприироваться регулярно, как мышиные роды, и, испытывая искренний стыд и раскаяние, жертвовать патрулям свои кровные во искупление грехов. В противном случае хозяин харамной точки рискует полной ее потерей от гнева Аллаха, который обязательно его накажет, конечно же, руками патрульных, ведомых Его волей, но никак не собственными устремлениями.

Всего таких патрульных под началом Ахмедпаши Умаханова почти сотня. Предприятие по поддержанию шариатской нравственности и порядка оказалось весьма выгодным, и, когда Божий промысел почему-то стал казаться непонятливым коммерсам не Божьим, а каким-то сугубо человечьим, если не сказать — барыжным, купечество возроптало. А чего не возроптать — тройное и даже четверное налогообложение: государство, патруль, лесные и неизбежные взятки-откаты чиновникам легли неподъемным бременем на чахлые плечи частного бизнеса.

Возроптало оно, надо сказать, весьма скорбно, да так, что неизбывной скорбью проникся сам легендарный мэр. Легендарный мэр призвал к себе брата и «по-брацки» указал ему, мол, народ негодуэ, Для того, чтобы народная скорбь не казалась лишь словом, Сайгидпаша распорядился собрать всю «брацкую» шариатность на базе «Транснефти» и сделать ей строгое внушение. Тогда разнервничавшийся Ахмедпаша своего властного братца разве что кафиром не обозвал.

Тем не менее, чуть потише, но шариатская полиция продолжила свое богоугодное дело, а конский кадий Сулейманов попутно обзавелся крузаком.  Однако «братья», в поте лица трудившиеся на пути Аллаха, как-то подзабыли, что есть, помимо них, еще и «лучшие из людей» — лесные бомжахеды, находящиеся на том же пути, но с огнестрелами и СВУ.

Первой ласточкой, после приснопамятного обращения главаря «Махачкалинских» Камбулатова, огласившего тезис о том, что основной «военный налог» будет собираться именно с ваххабитского купечества, стал незабвенный Ислам «Фристайлер» Мурадов, жирный пингвин, прославившийся призрачными исчезновениями из готовых сомкнуться хищных пальцев правоохранительных органов, оставляя за собой трупы подельников, и пришибленный по нелепому стечению обстоятельств, когда ждавший в темноте машину пособника, Мурадов, не разобрав, выскочил на ментовской бобик, напугав вышедший » в кустики» патрульный экипаж. Наверное, ФСБ-шники до сих пор клянут ментов, пристреливших столь продуктивного стукача и устраивают «вечера памяти» по безвременно усопшему Фристайлеру, доставившему немало приятных минут им, и немало веселых минут читателям дагестанских интернет-ресурсов своими выходками.

Мурадов в своем знаменитом обращении гангста-стайл заверил купечество, что платить будут все вахи, невзирая на наличие или отсутствие усов, бороды и другой растительности на лице, теле и в труднодоступных местах, где нет зубов. В то же время, прямо как в народной песне «Х… поссорился с пупком, заросла тропинка мхом»: Фристайлер при дележе отжатого бабла поссорился с Валидом Моцаевым по кличке «Мотя» и прострелил тому руку, в результате чего Мотя затаил обиду и уковылял в слезах и соплях, да так, что мирить их пришлось самому главарю бандподполья Рустаму Асельдерову, знаменитому расстрелами охотников и позорным навалянием в штаны на очной ставке, когда ему, тогда попавшемуся на разбое, менты велели привести их на место происшествия.

Замирение прошло успешно, хоть и формально, и со смертью Фристайлера Мотя стал главарем «Хасавюртовского района».  Однако, что поделаешь — ревность. В то время когда доблестные муджахиды вынуждены, как тараканы, скрываться по щелям и сырым норам, шугая крыс и давясь сникерсами, какие-то «шариатские патрули», жря от пуза и спя спокойно, без малейших неудобств и риска собирают гораздо больший урожай зелени,, нежели измотанные «джихадом» лесные львы. Последней каплей, переполнившей наперсток терпения Мои, стал отказ ревностных патрульных перечислять шариатские доходы на «военный налог» лесным.

Это вахи и этим все сказано. Крысы всегда будут грызться за кусок, и никакое «братство» и «вера» им не указ, когда на кону стоят деньги. Неуступчивый и жадный «кадий» Сулейманов, вместо перечислений «на джихад» наслаждавшийся поездками в роскошном наземном лайнере, радуясь тому, что, наконец, в Калмыкии прибили ранее не дававшего ему покоя Азамата Шихавова, вызвал настолько сильную обиду у Моцаева, что тот решил, наконец, прибить «имама», дабы другим неповадно было. И 1 декабря, примерно в 16 часов внедорожник с добровольно заточенным в нем Сулеймановым настигла серебристая «Приора» с вооруженными автоматами «лесными».

Хасавюрт 01.12.2015 operlinepost

Сулейманов понял, что его хотят остановить по одиночным выстрелам в попку внедорожника, однако не останавливался. Поклевывания в попку усиливались и, наконец, «имам» решил отстреляться со своего Стечкина, для чего остановился на ул.Акаева у дома № 73 и развернул джип бортом, изготовившись к стрельбе, однако доблестные муджахиды, применив гениальный тактический прием, просто объехали внедорожник и изрешетили «кадия» с тыла, после чего удалились на той же «Приоре». А сам «кадий» дал дуба в ЦГБ Хасавюрта. Всего с места происшествия было изъято 47 автоматных гильз 5.45 мм и один магазин с 26 патронами того же калибра.

Конечно, тут же возбудились правоохранительные органы, которые тоже считают, что они обязаны служить и защищать пуп земли. Были созданы оперативные группы, введены планы и усилены посты, в общем, движуха идет полным ходом и виновные будут наказаны. Однако нас интересует судьба «шариатского патруля».

Сотрудники полиции до сих пор лениво, как вялый Келдыш, пытались бороться с вымогательствами «по-шариатски». Теперь сложилась парадоксальная ситуация, когда намного эффективнее против одних вымогателей стали действовать другие их «братья по вере». Разлад в благородном семействе ваххабитов дошел уже до крови, и никто не возьмется предсказать дальнейшее — то ли патруль начнет платить лесным, то ли лесных прессанут через родственников, а может, либо те, либо другие просто прекратят свое существование или надолго затаятся. В любом случае, развитие событий обещает быть весьма интересным, как научный фильм о жизни сурикатов.