Как Кавказ становился российским

Комсомольская правда
http://www.kp.ru/daily/26076/2982109/

История освоения Кавказа от Петра I до революции
 
В эфире радио «Комсомольская правда» наш ведущий Александр Рогоза разбирается в истории кавказских войн и переселения народов.
Рогоза:
— Здравствуйте! Я представляю нашего сегодняшнего гостя. Это Вадим Михайлович Муханов, старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа МГИМО, кандидат исторических наук.
Муханов:
— Здравствуйте!
Рогоза:
— Переселение кавказских народов в 50-60-х годах девятнадцатого века. Я напомню, что с тем периодом многие связывают, в том числе, и обвинения в геноциде черкесов со стороны Российской Империи. И через те события попытаемся понять, чем они могут аукнуться современной России на Северном Кавказе в наши дни.
Уже несколько десятилетий кавказская кампания, большая и развернутая по многим направлениям, ведется. Для чего России нужен был тогда этот самый Кавказ?
Муханов:
— Начало активной российской политики на Кавказе многие ученые и эксперты связывают с именем первого российского императора Петра Великого. Сначала Петр организовал Прутский поход — это столкновение с Турцией. Оно было несколько неудачным, потому что основные силы были на севере, где мы воевали со шведами и с знаменитым шведским королем Карлом XII. Но уже после окончания Северной войны в двадцатые годы Петр организовал другой поход – Каспийский. Или Персидский поход. Он был в 22-23-м годах. Здесь уже русские войска очутились в Закавказье. Было взято под контроль Каспийское побережье. Это территория современного Дагестана, Азербайджана. И те территории, которые контролировались тогда Персидской державой. Кроме того, были налажены контакты с грузинскими владетелями, с армянскими. И первые контакты были зафиксированы с северокавказскими владетелями. Многие владетели подносили ключи Петру, завязывались политические, экономические отношения. Это первый серьезный шаг России в отношении Кавказа.
Думаю, многие слушатели знают, потом при слабых преемниках Петра в первой половине XVIII столетия эти его завоевания были утеряны. Нам пришлось уйти с территории Закавказья и эти территории каспийского побережья были утеряны. Но с приходом к власти дочери Петра Елизаветы эта активная внешняя политика в восточном направлении, которая затрагивала и Кавказ, была реанимирована. И первые серьезные успехи были достигнуты при человеке, который пришел на смену Елизавете – при Екатерине Второй. Ее правление считается золотым веком России и российской внешней политики – это вторая половина XVIII столетия. Это было связано с двумя очень успешными русско-турецкими войнами, где блистали такие наши военачальники, как Румянцев и Суворов. Кроме того, нам удалось продвинуться в Предкавказье. И, самое главное, там произошло важное событие, которое датируется 1783 годом – это Георгиевский трактат. Здесь мы зафиксировали союзнические отношения с крупнейшим грузинским царством того времени – Кахетией, с его правителем Ираклием II. Одновременно был подписан знаменитый манифест о присоединении Крыма и Кубани. Видите, это все продвижение на Кавказ. И сразу же в эти 70-80-е годы шло строительство первой кавказской линии – Азово-Моздокской укрепленной линии.
Рогоза:
— Я так понимаю, это для того, чтобы отодвинуть границы подальше…
Муханов:
— Даже не просто границы. Отодвинуть этот пояс безопасности, потому что, сами понимаете…
Рогоза:
— Со стороны Турции…
Муханов:
— Даже не Турции, а северокавказских владетелей. Кроме того, как вы понимаете, Крым – это Крымское ханство. Это тоже непрерывные набеги. Это население, которое жило на тогдашнем юге, эта Новороссия, которая появилась после русско-турецких войн, естественно, население должно было чувствовать себя в определенной безопасности. А для этого нужна была защита, нужна была линия от регулярных набегов даже не турок, а тех людей, которые контактировали с ними. Это северокавказские владетели, лезгины, которые нападали и на грузинские царства, и на линию. Это все те народности, которые находились в этом силовом треугольнике, если говорить о периоде рубежа XVIII-XVIV веков. С одной стороны была Россия, северная держава. С другой – Османская империя во главе с турецким султаном. И третью часть треугольника, уголок, составляла Персидская держава. Фактически Кавказ находился в силовом треугольнике, с трех сторон на него давили три очень сильные на тот период империи.
В чем суть активной военной кампании России в начале XVIV века? Она разбиралась не просто с Кавказом, она разбиралась со своими ключевыми противниками, коими на тот период и были турецкий султан и персидский шах. И этим объясняется активная политика в период Александра Первого, когда произошли две войны: русско-турецкая и русско-иранская, где блистали такие люди, как генерал Котляревский, который разгромил много превосходящие персидские войска и все это закончилось Гюлистанским миром 1813 года. И русско-турецкая война закончилась в судьбоносный для России 1812 год, когда турецкие войска разгромил Михаил Илларионович Кутузов, который был командующим русскими войсками против Турции. Сами понимаете, в чем великий смысл победы: удалось подписать выгодный мир с турками буквально за месяц-другой до вторжения Наполеона. Очевидно, в чем великий смысл: в том, чтобы Наполеону не удалось растянуть русские войска. Наполеон очень хотел, чтобы Россия воевала на нескольких фронтах. У него были контакты со Стамбулом. Ему было очень выгодно, что часть русских войск находилась не перед ним в европейской части, а против Турции и Персии. Но нам удалось это удачно завершить, сконцентрировать все свои войска против Наполеона. И в результате в 12-13-м годах удалось разгромить эту наполеоновскую армаду. После чего Россия в 20-30-е годы вплотную занималась восточным вопросом. И в результате двух следующих войн в конце 20-х годов по Андрианопольскому и Туркманчайскому договору, а последний был подписан благодаря усилиям выдающегося российского писателя и дипломата Александра Сергеевича Грибоедова. И благодаря этим двум соглашениям в первой трети девятнадцатого столетия практически все Закавказье за редким исключением контролировалось Россией. Но очень большой кусок Кавказа, именно Северный Кавказ, находился вне контроля России, потому что у нас были форпосты в Закавказье. У нас, естественно, гарнизоны стояли на территории современной Грузии, появилась армянская область в 20-е годы – это частичная территория современной Армении. Кроме того, мы контролировали многие мусульманские ханства в Закавказье, часть из которых является территорией современного Азербайджана. Но, видите, был разрыв. Тут же возникала проблема коммуникации: как русские войска будут доходить до Закавказья, как они будут помогать закавказским владетелям.
Рогоза:
— И при этом это горы…
Муханов:
— И горы, и равнины. Но, тем не менее, это тяжелая территория. Естественно, одним из первых шагов было строительство нормальной дороги. И мы пришли, в первую очередь, на Кавказ помогать единоверцам, в первую очередь, грузинам. И, как вы помните, знаменитый манифест 1801 года о присоединении восточной Грузии, с чего все это и началось, эта кавказская эпопея, которая закончилась долголетней и кровопролитной войной. И в рамках этого и появилась дорога, о которой я только что упомянул. Она и называлась очень понятно: Военно-Грузинская. Нам надо было как-то соединиться с грузинскими территориями. И события конца XVIII века, когда случился разорительный набег персидского шаха Ага-Мухаммеда в 95-м году, когда мы не смогли с кавказской линии подвезти вовремя части. И он разорил и территорию Грузии, и Тифлис. И в девятнадцатом столетии наш великий поэт и писатель Александр Сергеевич Пушкин, когда ездил на Кавказ, если помните, в одном из произведений писал о том, что «я встретил хромую женщину в Тифлисе». Ага-Мухаммед приказал в память о разорении Тифлиса и о том, что он контролировал Тифлис, подрезать сухожилия всем женщинам. И Пушкин, его пытливый взгляд заметил то, что ходят хромые женщины. Это признак того, насколько нестабильной была ситуация в Закавказье. И насколько закавказские владетели были заинтересованы в приходе русских войск, которые стали неким гарантом стабильности и безопасности. И этим во многом был вызван выбор Александра Первого – назначить неким проконсулом Кавказа знаменитого генерала Алексея Петровича Ермолова. Когда он понял, что российская власть не контролирует Северный Кавказ, который оказался внутри тех территорий, которые входят в сферу влияния России, то нужен был энергичный и решительный командующий, военачальник. Я бы даже сказал, военный администратор. Потому что от человека, который приходил в тот период на Кавказ, нужна была не только военная выучка, но и ум, опыт дипломата и администратора. Потому что нужны были серьезные изменения в гражданском управлении, которое практически отсутствовало. И в 16-м году Алексей Петрович Ермолов был назначен командующим русскими войсками на Кавказе, чрезвычайным полномочным послом в Персии, потому что персы хотели реванша. Они хотели вернуть те территории, которые они потеряли по Гюлистану в 1813 году.
Ермолов блистательно решил проблему Персии. Он съездил в Тегеран и договорился с шахом. И весьма в жесткой и не всегда дипломатичной форме, но доказал то, что от России в нынешнем положении требовать ничего не стоит. Иначе это приведет к новой губительной для Персии войне. Персия отказалась от всех претензий на кавказские территории, которые вошли в сферу влияния России. И Ермолов, вернувшись из Персии, занялся непосредственно Северным Кавказом.
Поэтому очень многие историки начало кавказской войны датируют приходом Алексея Петровича Ермолова на Кавказ. Как вы знаете, классическая советская датировка кавказской войны – это 1817 – 1864 годы. В 17-м году против Ермолова были разрозненные северокавказские владетели, горские общества. Какие-то операции проводились, но это не война. Это кратковременные военные операции. А война началась, когда против России выступили более консолидированным фронтом. И когда появился единый противник. Под единым противником многие понимают северокавказский имамат, когда северокавказских горцев объединили имамы Чечни и Дагестана. Их было три, но, думаю, большинство радиослушателей помнят наиболее известного имама Шамиля. Это третий имам Чечни Дагестана. И поэтому многие историки и пытаются датировать войну с приходом Шамиля и с появлением этого северокавказского теократического государства Имамата. Когда вся власть: светская, военная, гражданская сконцентрирована в руках духовного лидера — имама.
Война растянулась аж до 50-60-х годов. Окончание войны связано с именем упомянутого мной князя Александра Ивановича Барятинского, который пришел в 1856 году. Он имел серьезную тактику, отказался от малорезультативных прямолинейных походов вглубь горской территории. Тактика step-by-step, то есть, шаг за шагом. И русская укрепленная линия стала продвигаться. Она не просто продвигалась вперед, а тут же налаживалось внутреннее управление. Горцев привлекали к русской службе. Кто-то становился проводниками русских отрядов. Какие-то горцы становились сотрудниками русской администрации гражданской. Даже классики адыгской литературы, кого боготворят современные черкесы и те, на которых они ссылаются, такие люди, как Шора Ногмов, Хан-Гирей, который потом служил у Императорского Величества в конвое. Это люди, которые принадлежали к черкесскому миру, но они инкорпорировались в русский мир, в русское сообщество. И в заключительном периоде войны они уже находились практически как сотрудники российской администрации. Хан-Гирей – полковник, он был офицером русской армии.
59-й год. Что произошло? Высокогорное селение Гуниб – сдача имама Шамиля. Что произошло дальше? Русская власть стала контролировать северо-восточный Кавказ и эта проблема была снята. После 59-го года остался только один театр военных действий. И все внимание русской администрации, русского командования было обращено уже в сторону черкесов. Чтобы слушатели понимали, северо-восточный Кавказ – это современная территория Чечни, Ингушетии, Дагестана. И с 59-го года там произошло замирение. После этого там не велось широкомасштабных военных действий. И последние широкомасштабные военные действия велись на северо-западном Кавказе, в частности, территория современного Краснодарского края, Адыгеи. Там велись последние годы военные действия против черкесских племен, которые привели к маю 64-го года к полному окончанию войны. Напомню, в урочищах Губа-адвы, это Красная Поляна был осуществлен военный парад частей кавказской армии под руководством тогдашнего наместника командующего Великого Князя Михаила Николаевича. После этого парада, несмотря на различные заявления о том, что перестрелки, что-то еще было… Да, какие-то мелкие стычки были. Но после 64-го года никаких широкомасштабных, с участием войсковых группировок, на Кавказе уже не происходило. 64-й год – эта дата практически всеми признается. И российскими историками, и зарубежными, и черкесскими активистами – кавказская война закончилась. Можно по-разному оценивать события завершающего этапа, процесс переселения горцев, которое называется мухаджирство, от слова «мухадж» — переселение за веру, тем не менее, 64-й год признается всеми. Это окончание войны и замирение Кавказа. После этого Северный Кавказ и эта тема ушла с международной повестки. И никто, даже противники России на международной арене, ни Британия, ни Франция, ни Турция, уже никто не ставил под сомнение то, что Россия контролирует Северный Кавказ. И, в общем-то, до событий Первой мировой войны, когда снова Российскую империю тряхануло, потом когда она развалилась и наступил печальный период с 17 по 21-й годы, когда был период, когда Закавказье было независимое. А Северный Кавказ трясло. Там появлялись однодневные протогосударственные образования. До этого вопрос Северного Кавказа был исключительно внутренним вопросом Российской империи.
Рогоза:
— Я так понимаю, полмиллиона только одних адыгов за несколько лет перебрались в Турцию.
Муханов:
— Всего. Адыгея – это есть название черкесов.
Рогоза:
— Я имею в виду, другие народности из Северного Кавказа тоже уезжали. Или нет?
Муханов:
— Уезжали, но не в таких количествах. Я не зря сказал, что было два театра военных действий. И два формата взаимоотношений русской администрации с северокавказскими горцами. Надо сказать, массовым это явление, движение мухаджирство стало на северо-западном Кавказе. По географии. Потому что по ту сторону моря находилась единоверная Турция. Конечно, горцам северо-восточного Кавказа было, конечно, гораздо труднее. И, самое главное, у них не было такие регулярных контактов с Османской империей, как у черкесов. Потому что нельзя забывать тот момент, что черкесский мир был ориентирован на Турцию. Это была вековая ориентация. Были традиции взаимодействия. Очень многие семьи породнились с турками. Напомню, даже в гаремах турецких султанов были черкешенки. Даже если вспомнить более ранний период, период знаменитейшего султана Сулеймана I Кануни, вспомнить его знаменитую жену Роксолану, то можно вспомнить предысторию ее прихода в гарем турецкого султана. У нее было большое соперничество с первой женой султана, коей была черкешенка. И Роксолане удалось влюбить в себя султана. И победить в гаремной борьбе. Это показатель того, что черкесы были ориентированы на турок. У них был выбор: либо переселяться на те территории, которые им предлагает русская администрация, такой выбор был. Это бесспорно. И разговоры о том, что русская администрация только и занималась тем, что выдавливала. Это неправда. Иногда выбор практически не стоял, да. Потому что когда все жители, например, аула собираются, а ты размышляешь, то практически у тебя выбора нет. Когда твой владетель собирается, то практически у простых черкесов выбора не было. Были турецкие агитаторы, об этом не стоит забывать. Конечно, они тащили черкесов к себе. Их действия можно понять.
Надо вспомнить, в каком состоянии и положении находилась тогда Османская империя. Ее состояние характеризовалось как состояние больного человека. В XIX веке Османская империя была уже хиреющей державой. Она находилась под большим влиянием, серьезным экономическим и политическим контролем западных держав. Там происходил экономический и политический кризис. Там были бунты янычар и так далее. И власть султана периодически шаталась. Там был серьезный демографический кризис, в конце концов. Поэтому султан и султанское правительство было крайне заинтересовано в том, чтобы к ним переселились единоверцы.
Рогоза:
— И они так же предлагали им определенные территории. Правильно?
Муханов:
— В начале переселения, конечно, эти территории были не детализованы. Говорилось о том, что будут предоставлены какие-то участки земли. И проблема в том, что ни русская, ни турецкая администрации не были готовы к такому масштабному исходу. Массовому. Конечно, все предполагали, что десятки тысяч пойдут, но, видите, вы совершенно справедливо сказали о том, что речь идет о сотнях тысяч.
Дореволюционные историки и последующие поколения историков и ученых говорят о том, что речь идет где-то о полумиллионе человек, которые достаточно единовременно рванули сначала к побережью, потом на корабли, на суденышки, а потом в Турцию. Первый фактор, который повлиял на трагедию – это массовость. Второй – ни одна, ни вторая империи не были готовы. Третье, конечно, это фактор наживы. Как вы понимаете, черкесы – это люди, которые жили на земле. Они не могли самостоятельно переплыть Черное море. И для этого нужны были десятки и сотни судов, кораблей и так далее. Поэтому многие турецкие судовладельцы пытались на этом нажиться. И подгонялось все, что плавает. И это очень часто приводило к трагедии. Очень большие жертвы в ходе вот этой вот переправы. Суда тонули одно за другим. В погоне за наживой судовладельцы иногда набивали вдвое больше свои суденышки людьми. И это приводило к тому, что они тонули недалеко от берега. Это еще один факт, который напрочь развивает версию о геноциде.
Адыги живут на территории Российской Федерации. Они жили еще на территории Российской Империи. Потом на территории СССР. И, конечно, версия о том, что русская администрация стремилась к поголовному изгнанию и уничтожению черкесских народов, сама жизнь показывает, что это не так. Даже названия республик говорит о том, что там живут черкесы и народы адыгской группы: Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария и республика Адыгея. Если даже мы посмотрим на переписи населения… Да, адыги составляют не большинство, но, тем не менее, они там есть. И это говорит о том, что они там издревле жили. Это заставляет задуматься о том, что правда ли, что Россия совершила такой акт? Или все было не так? И то, что одно горское общество признавало власть России, а потом, например, атаковало какие-то русские отряды, это говорит о том, что такой мир на уровне клятв ни к чему не приводит. Нужен серьезный и постоянный контроль над территорией. А этот контроль мог быть реализован только в случае постоянно действующей русской администрации. При помощи русских военных сил, что и происходило в заключительный этап войны. А потом, если мы посмотрим, на Северном Кавказе не было событий, аналогичной кавказской войны. И до событий 17-21 годов, когда Российская Империя рухнула, Кавказ был одной из многих частей Российской Империи, одной из полноправных частей. Это говорит о том, что когда русская власть пришла и получила фактический контроль над Кавказом, уже таких событий не происходило.
Да, были восстания. Бесспорно. Но они происходили не только на Северном Кавказе. И поэтому выпячивать, что Кавказ всегда был нестабильным регионом, я считаю, просто современные политические спекуляции. Когда Кавказ интегрировался в Российскую Империю во второй половине XIX века, ни о каком обособленном положении Кавказа говорить не приходится.
Я бы сказал о другом. Кавказ северный, а потом и южный, он был некоей лакмусовой бумажкой. Когда центральная власть России слабела, это, в первую очередь, проявлялась на окраинах. В том числе и на Кавказе. Я бы выстроил такую логичную цепочку событий.
Рогоза:
— Спасибо вам за интересную беседу.