Пока в РФ уговаривают, в КНР — уже полномасштабный 1937й

За два года в КНР под следствием оказались 182 тысячи чиновников и партаппаратчиков.  Стенку, к которой прислоняют приговоренных, рискует стать длиннее Великой Китайской…

Под руководством председателя КНР Си Цзиньпина в стране идет «Великая чистка», по масштабам вполне сравнимая со временами Мао Цзэдуна. Партийные и государственные чиновники надеялись, что война с коррупцией, которую новое поколение руководства Китая проводит под лозунгом «борьбы с перерождением КПК» — лишь очередная кампания. И что все это было затеяно лишь для устранения наиболее влиятельных кланов, оппозиционных руководству страны. Надежды эти не оправдались.

Арест по обвинению в коррупции и вынесенный в 2013 приговор к пожизненному заключению могущественному секретарю чуньцинского горкома партии Бо Силаю оказался не концом чисток, а их началом. Вслед за этим чистки затронули политбюро – был арестован куратор всех силовых ведомств страны Чжоу Юнкан. Перекинулись на святая святых китайской политики – армию и госбезопасность. А сегодня, постепенно расширяясь, охватили практически все госкорпорации, правительственные учреждения и идеологические структуры – министерство культуры и центральное телевидение.

Политическая составляющая в делах о коррупции – устранение соперников и лиц, лояльных еще недавно могущественным кланам, замена их на «своих людей», преданных Си Цзиньпину и «пятому поколению руководителей» — разумеется, присутствует. Но она все больше сходит на нет. Поскольку главной задачей «великой чистки», затеянной председателем Си, является — хоть кому-то и трудно в это поверить — отнюдь не укрепление собственной власти, а избавление страны от разложившихся чиновников, которые в угоду собственной корысти тормозят развитие Китая и, тем самым, препятствуют его превращению в великую державу.

Причины нынешних беспощадности и масштабности в борьбе с коррупцией, которую ведут Си Цзиньпин и люди из его команды, достаточно просты.

До определенного времени руководство китайской компартии лишь «осаживало» наиболее ретивых казнокрадов и коррупционеров, вполне справедливо полагая, что это неизбежное зло, непременный спутник реформ.

Главным для чиновников и партийных функционеров здесь были два правила – не зарываться и оставаться лояльными режиму, точнее, политбюро и председателю КНР.

Сегодня находятся эксперты, которые утверждают: размах взяточничества не имеет аналогов ни в истории Китая, ни в мировой практике. При явном преувеличении определенная доля истины в этом есть, но главный мотив нынешней беспощадной борьбы заключается в том, что, во-первых, казнокрадство и взяточничество стали реальной угрозой социально-экономическому развитию, препятствием для реформ и успешности китайской экономики, причем – во всем мире. А, во-вторых, возникла реальная угроза перерождения КПК, появилась прослойка партийцев и чиновников, которые свое будущее связывают с Западом. И это – уже реальная опасность не только для компартии, но и для всей страны.

Но сначала – немного о скучной экономике, точнее, о том, как коррупция эту экономику гробит в совершенно неожиданной сфере – доверии местного потребителя и всего остального мира к качеству китайских товаров.

Как минимум 30 процентов китайской экономики, прямо или косвенно, находится в руках подконтрольных государству организаций. По некоторым оценкам, этот показатель составляет даже более 50 процентов. Значительная часть числящихся в списке Китайской фондовой биржи фирм находится в собственности государства, большое их число является монополиями. С одной стороны, это ведет к тому, что контролируемые государством банки по распоряжению местных властей дают кредиты на развитие бизнеса только «своим» — подконтрольным государству компаниям, чьи руководители зачастую родственники тем же самым правительственным чиновникам на местах. А для «чужих», не состоящих в кровосмесительной связи власти и бизнеса, мало того, что никаких льгот, но еще, вдобавок, взятки и поборы.

В итоге коррупция со стороны властей не только душит малый и средний бизнес, но и приводит к тому, что предприниматели, стремясь увеличить прибыль, ведут себя недобросовестно.

«Если тебя обворовывает государство, почему ты сам не можешь обмануть клиента?», — рассуждает китайский бизнесмен.

Вот как описывает такого рода настроения писатель Мужун Сюэцунь: «Не существует четкой границы между законным и незаконным. Практически каждая фирма идет на обман при уплате налогов, и почти все хотя бы в чем-то нарушают законы… Возьмем, к примеру, владельца небольшого магазинчика. В стремлении нагреть руки на его бизнесе чуть ли не каждая государственная организация, будь то отдел торговли, налоговая инспекция, полицейское управление, пожарная инспекция или отдел здравоохранения может пригрозить ему закрытием магазина. Если он рискнет не выполнить требования этих организаций, ему и его семье будет угрожать полное разорение. Вследствие вызванной таким положением незащищенности большинство граждан не предпринимает долговременных проектов, а сосредоточивается на бизнесе, приносящем быструю прибыль. Слишком много людей в правительстве, бизнесе и в частной жизни ничуть не озабочено этической стороной своих действий и печется только о деньгах».

Цитата длинная, зато исчерпывающе объясняет ситуацию. Ведь китайский предприниматель не просто так думает, он и действовать начинает соответствующим образом, поэтому скандалы с пресловутым «китайским качеством» потрясают и страну, и мир. Вот лишь несколько наиболее ярких примеров, причем – только в одной сфере, пищевой промышленности. Руководители предприятий этой отрасли теперь всемирно известны тем, что в погоне за удешевлением себестоимости добавляют в свою продукцию опасные для здоровья химикаты. В 2007 году корм для животных китайского производства стал причиной гибели сотен собак в Америке. Смерть большого количества людей, случившуюся в Панаме в том же году, связали с найденной в произведенной в Китае микстуре от кашля химической добавкой. В марте 2013 года на поверхности реки, вода из которой снабжает водопроводную систему Шанхая, были обнаружены сотни тысяч зараженных свиных туш. Их происхождение так и осталось невыясненным, однако есть основания предполагать, что перед нами — сбой в системе незаконного, но широко распространенного в стране сбыта больных животных производителям мясной продукции, который заставил фермеров выбросить свиней в реку.

Самый же крупный скандал произошел в 2008 году, когда выяснилось, что производитель детской молочной смеси популярной китайской торговой марки с целью удешевления продукта добавлял в него химикат под названием меламин.

В результате употребления этого продукта в стране заболело около 300 тысяч младенцев, 860 из них были госпитализированы и шестеро погибли. Теперь матери-китаянки стараются по мере возможности покупать импортное детское питание.

И в основе всех этих преступлений – коррупция и взятки чиновникам. Еще раз подчеркну: это примеры только по одной отрасли и за сравнительно небольшой промежуток времени. О каком доверии к китайским товарам после таких историй может идти речь? О каком выполнении решений коммунистической партии и правительства КНР о расширении экспорта и экспансии местных товаров на мировые рынки? Тут свое бы население убедить в необходимости «поддержать отечественного производителя».

Но, помимо «экономического измерения», коррупция, как угроза государственной безопасности Китая, имеет также измерение «политическое». Ли Ши, руководитель Исследовательского центра распределения доходов при Пекинском педагогическом университете, подсчитал, что разница между доходами 10 процентов самых богатых жителей страны и 10 процентов самых бедных граждан возросла с 7,3 в 1988 году до 23 в 2007 году. Однако Сунь Липин, профессор кафедры социологии Университета Цинхуа, обнародовал еще более шокирующие данные: сегодня этот показатель вырос до 65. Причем, по словам профессора, наибольшая часть капитала сосредоточена в руках людей из монопольного государственного сектора. Налицо – формирование класса «красных олигархов», чьи интересы прямо противоположны интересам страны.

Именно поэтому председатель Си в своих выступлениях объявил «коррупцию и перерождение руководителей-коммунистов» наиболее серьезной угрозой для КНР в целом и КПК в частности.

Как это выглядит на практике, в «сухих цифрах»? По данным Китайской академии общественных наук — ведущем научном учреждении компартии — с середины девяностых годов и до сегодняшнего дня из Китая сбежало за границу или же пропало без вести от 16 до 18 тысяч партийных функционеров, а также чиновников органов безопасности, юстиции, государственных предприятий и китайских ведомств, расположенных за границей. В общей сложности они вывезли из страны около 800 миллиардов юаней — 127 миллиардов долларов.

В 2010 году, во время очередной весенней парламентской сессии, член Всекитайского собрания народных представителей, профессор центральной партийной школы Линь Чжэ сообщил, что в период с 1995 по 2005 годы за границей на постоянной основе поселились 1,18 миллиона детей и супругов китайских чиновников. «Эта цифра говорит о том, что в каждой китайской провинции в среднем работает около 40 тысяч «голых чиновников», — объяснил он. Термин насчет «голых чиновников» в КНР употребляют в отношении госслужащих, семьи и личное состояние которых находятся за границей.

Согласно данным внутреннего документа, подготовленного для руководства компартии, положение дел на март 2012 года, то есть к моменту прихода к власти «пятого поколения руководителей» во главе с Си Цзиньпином, выглядело так:

— у 187 из 204 членов Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК 17-го созыва есть ближайшие родственники, которые имеют вид на жительство или же гражданство США и стран Европы, что составляет 91 процент;

— у 142 из 167 членов, вошедших в Политбюро после 17-го съезда (85 процентов), и у 113 из 127 членов центральной комиссии по проверке дисциплины (89 процентов) есть прямые родственники, проживающие за границей.

Примечательно, что когда в 2012 году партийное руководство предложило ввести в стране систему обнародования информации о личном состоянии чиновников и контроля объективности этих данных, то против такого решения проголосовало 98,7 процента — почти все… — делегатов Всекитайского собрания народных представителей. Вот такими были «исходные данные» к моменту, когда председатель Си встал во главе Китая. Масштабность угрозы требовала масштабного же ответа, и он не заставил себя ждать.

Сначала прогремело дело уже упоминавшегося Бо Силая. Чуть позже зачистили город Нанкин, которому суждено было стать первой провинциальной столицей, в которой и мэр, и глава горкома попали под антикоррупционное расследование. Градоначальник, Цзи Цзянь-е – представитель поколения «наследных принцев», и своей карьерой, и постом главы одного из крупнейших городов обязан своему тестю, Гао Дэчжэну, влиятельному партийному функционеру.

Его «напарник» по управлению городом, секретарь горкома Ян Вэйцзэ, после ареста мэра попытался от него откреститься, публично сравнив смещение Цзи с операцией по удалению раковой опухоли: «Это больно, но тело выздоровеет». Не помогло, спустя год «пришли» и за ним. Следствие еще продолжается, впереди у Яна длительный срок, и эта новость, пожалуй, несколько скрасит для Цзи Цзянь-е 15-летнее пребывание в заключении, к которому он приговорен.

Но главное было впереди.

В декабре 2014 года произошло куда как более важное событие. После длительного пребывания под домашним арестом был официально предан органам правосудия Чжоу Юнкан (на фото), китайский политический тяжеловес, фигура масштабнейшая, если не сказать – эпическая.

Решение об аресте было принято после бурного обсуждения на специальном заседании Политбюро ЦК КПК, поскольку эта процедура означала отмену негласного запрета на судебное преследование обитателей «вершины власти». Для осознания масштаба данного шага – немного о том, кто такой Чжоу Юнкан. В девяностые годы руководил парткомом провинции Сычуань, Китайской национальной нефтегазовой корпорацией. После этого последовательно занимал посты министра общественной безопасности, секретаря Политико-юридической комиссии ЦК КПК, курировавшей органы безопасности, суды и прокуратуру, входил в состав высшего и самого закрытого органа власти в стране — Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК.

«Его поведение серьезно подорвало репутацию партии, принесло заметный вред делу партии и народа и сопровождалось серьезными последствиями», — говорилось в специальном сообщении агентства Синьхуа, приоткрывшем завесу секретности над делом бывшего «хозяина спецслужб» страны. Сообщалось, что Чжоу Юнкан обвиняется в нарушении «политической, организационной и конфиденциальной дисциплины», разглашении государственной тайны, использовании занимаемых постов в интересах других лиц, получении взяток. В докладе, представленном членам политбюро, выносившем решение о его аресте, говорилось, что чиновник «пользовался своим положением, чтобы помогать родственникам, любовницам и друзьям в бизнесе, в результате чего государственной казне был нанесен серьезный ущерб». Однако существуют косвенные доказательства того, что в докладе упоминались и более тяжкие преступления Чжоу Юнкана — в частности, убийство своей бывшей жены и подготовка государственного переворота.

После ареста фигуры такого масштаба стало ясно: без внимания следователей не останется и «святая святых», Народно-освободительная армия Китая (НОАК) и госбезопасность.

Последние крупные отставки в спецслужбах страны были в 1999 году: выяснилось, что генерал Цзи Щэндэ, отвечавший за агентурную разведку в китайской армии, во время, свободное от служебной деятельности, оказывал различные услуги «контрабандисту века» Лай Чансину, действовавшему в южно-китайском городе Сямэнь. С тех пор спецслужбы считались «очищенными от предателей и перерожденцев». Вплоть до прихода к власти Си Цзиньпина.

В рамках дела Чжоу Юнкана был арестован заместитель министра госбезопасности Ма Цзянь. Осенью 2014 года под следствие попала еще одна важная фигура – начальник Управления безопасности (контрразведка в армии) генерал-майор Юй Шаньцзюнь. Начато расследование в отношении бывшего начальника уникальной китайской разведслужбы — Управления внешних связей Главного политического управления НОАК, специализирующегося на «операциях влияния» и скрытой пропаганде в иностранных государствах — генерал-майора Синь Юньмина.

Поставив армейские судебные органы — которые ранее курировало Главное политическое управление НОАК — под прямой контроль Центрального военного совета, ЦВС, починенного непосредственно Си Цзиньпину, нынешнее руководство КНР занялось чисткой вооруженных сил. Началом кампании послужило дело в отношении генерал-полковника Сюй Цайхоу, второго человека в военно-политической элите страны, заместителя главы ЦВС — китайского аналога Совета безопасности. «Партийные следователи», сотрудники Центральной комиссии КПК по проверке дисциплины, «взяли» генерала прямо из госпиталя, где тот лечился от рака.

Во время обыска в его пекинской резиденции наличные деньги и нефрит, к которому генерал имел страсть, не пересчитывали, а взвешивали, для вывоза ценностей понадобилось десять грузовиков.

«Когда генералу предъявили опись изъятого и потребовали назвать источник богатства, он склонил голову и признал свое поражение», — поэтично описало ситуацию британское агентство «Рейтер».

Но он не просто «признал поражение», но и до своей скорой смерти от рака активно сотрудничал со следствием.

Помимо стандартного «джентльменского набора» — признания во взятках, в том числе и за продвижение по службе — генерал успел рассказать немало интересного о коррупционерах в армии. В результате на сегодняшний день под стражу взяты бывший заместитель начальника главного управления логистики НОАК, бывший заместитель командующего Чэндуского военного округа, бывший заместитель начальника Главного управления тыла, а всего – 16 генералов и более 40 старших офицеров.

«Как могло случиться, что столько жадных парней оказалось на таком верху? — задает вопрос отставной генерал майор Ло Юань в беспрецедентной по откровенности статье, пропущенной китайской цензурой. — Способны ли они командовать армиями в сражениях?». И добавляет: «Боеспособность армии понизится из-за того, что солдаты не захотят драться за своих продажных командиров, они не признают командиров, получивших свои посты за взятки». В этом, в угрозе боеспособности – главная причина нынешних чисток в армии, а не в «политике», как пытаются порой представить дело.

Выездные группы Центральной комиссии партии по проверке дисциплины, по-китайски называющейся «Цзивэй», работают сегодня в головных офисах 26 ведущих государственных корпораций. Такой интенсивности и масштаба не ожидал никто, поскольку за прошедшие с прихода к власти председателя Си два с половиной года бригады «партийных следователей» обследовали лишь 14 подобных структур. Впрочем, с весьма существенным результатом: 70 уволенных с должности и тут же преданных суду высших руководителей госкомпаний. С учетом охвата в нынешнем году урожай «посадок» будет куда богаче.

Массовой проверке подверглись учреждения, появление в которых инспекторов раньше и представить было трудно.

В китайской прессе было неожиданно опубликовано решение Центрального комитета КПК о создании 7 групп для проверки аппарата ЦК и правительства, в частности – парламента, консультативного совета, администрации правительства Китая, оргбюро и секретариата партии.

Власти организуют чиновникам экскурсии в тюрьмы — «в воспитательных целях», как это произошло, например, в Госкомитете КНР по развитию и реформам. Девятнадцать сотрудников этой организации в течение года были арестованы и осуждены, а оставшихся в ходе экскурсии ознакомили с условиями содержания. С намеком, так сказать.

Городской комитет партии Шанхая, после проведенного совещания с участием председателя Си, принял постановление, согласно которому, во-первых, супругам и детям руководителей Шанхая запрещено заниматься бизнесом в пределах города. А, во-вторых, детям руководителей органов общественной безопасности, юстиции и судов запрещено заниматься бизнесом в районах, где работают их родители. Такой вот, получающий все большее распространение инструмент, которым центральные власти Китая пытаются остановить сращивание госаппарата и бизнеса.

Но это – инструмент не единственный, и далеко не главный. Основной упор Си Цзиньпин и его команда делают на сочетании государственного и общественного контроля, привлечении к борьбе с коррупцией всего населения страны.

С одной стороны — расширение и укрепление отделов правоохранительных и контролирующих партийных органов, занятых в борьбе с коррупцией и экономическими преступлениями, введение системы обнародования информации о личном состоянии чиновников и контроля объективности этой информации.

С другой — поощрение сигналов от населения в отношении коррумпированных чиновников. Так, 15 октября прошлого года агентство Синьхуа сообщило, что с октября 2007 года по июнь 2012 года органы надзора и проверки дисциплины по всей стране приняли более 6 миллионов 606 тысяч жалоб на коррупцию чиновников. По которым было возбуждено более 643 тысячи дел, из них было завершено 639 тысяч и наказано более 668 тысяч партийных чиновников.

Нет никаких сомнений, что в ходе нынешнего этапа борьбы с коррупцией, которую председатель Си начал два с половиной года назад, эти цифры будут с лихвой перекрыты. Ничего личного, как говорится, борьба с «красными олигархами» за безопасность и процветание Китая, «великая чистка» ради будущего страны.

Игорь Панкратенко, stoletie.ru